Всё детство мы с другом — сыном моей крёстной — слышали фразу «гель мунда» (с кумыкского (прим. ред.: язык, распространённый в Дагестане, на северо-востоке Чечни и в Моздокском районе Северной Осетии) — «иди сюда»).Сразу понимали: НАС зовут. Без помощи Интернета я не смогла бы написать эту фразу правильно, но её смысл был понятен с раннего детства. Может возникнуть вопрос: как дагестанская фраза и православное «крёстная» в принципе могут стоять в одном ряду?!! Сейчас расскажу.

Во мне «четыре крови»

Мои родители — метисы. То есть потомки межрасовых браков. Люди, в крови которых сразу несколько национальностей. В нашем случае папа наполовину лакец, наполовину украинец, а мама наполовину даргинка, наполовину русская. Оба моих дедушки были представителями дагестанских национальностей: родители воспитывались в ныне республике Северо-Кавказского федерального округа (а в Союзе эти территории называли Дагестанской областью).

Слева бабушка и дедушка по маминой линии, справа — по папиной

Но мама и папа всё равно росли в кросс-культурных условиях: несмотря на то, что на лакском и даргинском языке с ними не разговаривали, только на русском. Хотя в то же самое время: уклад жизни всё равно соответствовал народным традициям и обычаям южного региона. Родителей воспитывали в строгости, прививали уважение к старшим, многого не позволяли. Языка они не знают, лишь некоторые фразы на наречиях дагестанских народов, которые были на слуху.

Мама со своей матерью и сестрой в детстве

Переезд в Липецк

В 1994 году мама переехала из Махачкалы в Липецк. Ей тогда было 27 лет. Папа проделал тот же путь позднее — в1997 году, когда ему уже стукнуло 39.

Папа

Какова ирония судьбы: они столько лет жили в Дагестане в одном городе, причём на соседних улицах, но ничего не знали друг о друге! А познакомились за 1,5 тысячи километров от родного края — здесь, в Липецке в 1997 году. Благодаря нашей дагестанской землячке — общей знакомой (она же — мама моей крёстной).

Мама

Наверное, многие обратят внимание на солидный по меркам многих народов возраст для брака — 39 лет (хоть он стал для папы и вторым), да и мама не была уже совсем юной девушкой, но для дагестанской культуры это норма. У местных народов там человека считают взрослым и самостоятельным только к 30–35 годам. А до женитьбы или замужества — это вообще ребёнок. За такого — всё решают старшие родственники.

«Атта» и «уба» остались Дагестане

Я попросила маму вспомнить какие-нибудь фразы на даргинском языке. Ей пришлось прибегнуть к помощи своей сестры-близняшки, которая вместе с сыном переехала в Липецк гораздо позже — в 2010 году. Совместными усилиями они смогли вспомнить, что

«папа» на даргинском — «атта»,
«мама» — «уба»,
«хлеб» — «чаква»,
«дай мне воды» — «акка дами щин»,
«садись» — «кижи».

К сожалению, я всё-таки не уверена, что все эти слова и фразы относятся именно к даргинскому и были воспроизведены и записаны правильно. Языковая ассимиляция для моих мамы и тёти состоялась практически на 100% и быстро.

Мама и её сестра в детстве

Махачкала в 90-ые была современнее Липецка

Тогда как к укладу городской жизни в Центральном Черноземье, нравам и взаимоотношениям между людьми привыкать приходилось довольно долго.

— Было ощущение, что я попала в 70-80-ые годы: на улицах много старых автомобилей, бесплатные автобусы и телефонные автоматы по городу, — вспоминает Липецк 1994 года мама. — Слух резало большое количество мата. А если у тебя что-то упало или порвалось, то прохожие не говорили тебе об этом, как сделал бы каждый в подобной же ситуации в Дагестане.

Дагестанское землячество

Не мудрено, что здесь — в Липецке — само собой сложилось сообщество людей, которые, как и мои родители, переехали из Махачкалы в Центральное Черноземье. Наверное, так было легче и спокойнее адаптироваться к новым условиям и быту.

Переезжая, все они старались селиться неподалёку. Так было проще помогать друг другу, например, по хозяйству или чтобы было кому присмотреть за детьми. Ведь очень важно иметь надёжное, понимающее, близкое по духу плечо. Кто-то узнавал друг о друге от общих знакомых, другие — уже были знакомы до переезда, общались там и старались не терять связь с земляками и на новом месте.

Наверное, в каждом доме с «дагестанскими корнями» готовят что-то из национальной кухни. Если говорить о нашей семье, то, чаще всего, это чуду. Это блюдо что-то вроде пирога. Чуду состоит из тонких или толстых лепёшек, обжаренных на сковороде. Внутри — начинка. Мясная, зелень или картофель с тыквой. Иногда с творогом. Обычно чуду смазывают маслом и складывают друг на друга.

Иногда мама готовит хинкал. Это суп. В мясном бульоне подают кусочки теста (это и есть «хинкалины»). Добавляют варёное мясо и соус.

«Разноверцы»

Может показаться, что в дагестанском землячестве на Липецкой земле все абсолютно едины во всех отношениях. Но это не так, к примеру, в религиозном аспекте. Мама долгие годы не причисляла себя ни к одной из религий, но во взрослом сознательном возрасте крестилась. Говорит, что всегда верила в глубине души и решила закрепить это чувство таким образом. Таинство крещения для неё состоялось в 1998 году в возрасте 31 года в Храме Святителя Николая. Папа также прошёл обряд православного крещения во взрослом возрасте — в 33.
А мои тётя и двоюродный брат — мусульмане. Этот факт никак не мешает нам в общении. Каждый держит свои религиозные убеждения внутри себя — в душе, не вынося те или иные темы, касающиеся этой сферы, на обсуждение.

Двоюродный брат, который переехал в Липецк в 2010 году, ещё в Дагестане с дедушкой (отцом моей мамы)

Кто мы? Кто я?

Родители живут в Липецке уже много лет: почти столько же (а папа даже больше), сколько и в Дагестане. Но забывать о своих корнях у этих этносов не в правилах. Папа неизменно причисляет себя к народам Дагестана несмотря на то, что он 14 лет прожил на Украине прежде, чем переехать в Липецк. В то же время, он сильно проникся своей родовой культурой по маминой линии — моей бабушки. Неплохо знает украинскую «мову», а также традиции этой национальности.

Что касается меня, я была в Дагестане трижды: в 3, 6 и 9 лет, когда мы с родителями приезжали проведать родственников в отпуск. О тех поездках я мало что помню. Самое яркое воспоминание — это женщины на пляже, купающиеся в море в хиджабах.

Жить в семье с многонациональными корнями в условиях смешения культур очень интересно! Меня с детства и до сих пор изо дня в день окружают особенные национальные фразы, самые разнообразные традиции и удивительные привычки близких мне людей. Всю жизнь я не устаю узнавать что-то новое, потому что особенности народов нашей огромной, богатейшей по этнографическому составу страны, это бездонный колодец. Нет, даже не так: это подземный водопад! Салтинский. Удивительный памятник природы республиканского значения в Дагестане. Чтобы его увидеть, нужно совершить непродолжительную прогулку к реке Салтинке, которая настолько небольшая, что её сложно найти на картах. Также с традициями народов: стоит совершить «непродолжительную прогулку» к этим знаниям, и ты окунёшься в невероятную красоту. Даже если народ совсем малочисленный (подобно реке, которую не отыскать на картах). Главное: не оставлять интереса к своим корням. И ты будешь вознаграждён. Водопадом впечатлений и гордости.

Текст: Зинаида Алиева
Фото: из семейного архива