Когда открываю школьные учебники русского языка последних лет, в памяти всплывает: «Смелее, товарищ, лезь в книгу, узнаешь хотя бы, как выглядит фига!» И в течение некоторого времени я не без удивления извлекала оттуда «перлы»: лингвистические и методические. Пожалуй, из них уже может вырасти и зашелестеть не одна фига, а полноценный фиговый лес. А заодно и неутешительный вывод пробивается: по учебникам, выпущенным различными издательствами начиная приблизительно с 2010 года, выучить русский язык практически невозможно.

Для специалистов с компетенциями

Вера в образование, видимо, умрёт во мне самой последней. Она ещё теплится тем, что хорошие школьные учебники всё-таки существуют. Есть и умные учителя, которых учили быть специалистами, а не узкоспециальными невеждами с набором компетенций, годящихся для сферы образовательных услуг. Таковых, правда, всё меньше, да и хорошие учебники в школьных библиотеках почему-то вытесняются другими, «инновационными» (под этот термин можно подогнать всё что угодно). Если раньше авторами учебников русского языка были видные лингвисты и методисты, кандидаты, доктора наук и даже академики-филологи: Шанский, Бархударов, Лекант, Греков, Чешко — этот блестящий ряд можно продолжить, то сейчас я с недоумением вижу имена, которые к филологии имеют касательное отношение. Приведу лишь несколько примеров.

Как-то так странно получилось, что целый комплекс учебников русского языка, с 5 по 9 класс, написала доктор педагогических, а не филологических наук Елена Александровна Быстрова. Ею же созданы различные пособия по развитию речи учащихся, всевозможные «решебы» и даже линия учебников по предмету «Окружающий мир».

Если открыть учебник под её непосредственной редакцией, то можно понять, почему хорошие учителя, а также те, кто хоть немного понимает в лингвистике и педагогике, стараются отойти от данной книги.

Вот, например, автор просит учеников 8 класса ответить, «какое слово в каждом ряду не относится к синонимическому ряду «красный», и далее приводятся слова. Даже далёкий от языкознания человек понимает безграмотность формулировки задания: что за синонимический ряд «красный»? Есть ряд слов, возглавляемый словом «красный», — так будет правильно и по-русски.

Но к чему мелочи, вся эта методическая и лингвистическая культура для человека, написавшего кучу учебников для огромной образовательной аудитории! Тем более что ошибок в них столько, что нужно ставить гриф «деградация учебников». И всё бы простительно, если бы эта деградация не ускоряла гибель нашего языка, о котором, кстати, пекутся на высшем государственном уровне.

Знать нез наю

В линейке учебников той же Быстровой даются не отточенные орфографические и пунктуационные правила, а теоретические сведения на ту или иную тему, которые вызывают больше вопросов, нежели приносят знаний. Чему удивляться, если ученики городят тучу ошибок и «выражаются с трудом на языке своём родном» («нез-наю», «нездря», «серовно» — это слова из реальных экзаменационных работ).

Казалось бы, школьный учебник не имеет права на ошибку, иначе как и где ученику научиться грамотной русской речи? Однако ошибки в современных учебниках — дело привычное. Чего стоит, например, «над Москвою рАзовеют да́ли» в доработанном (!) учебнике для 5 класса под редакцией Ладыженской, или неправильные разборы слов по составу в рубрике «Словарные слова» в книге Разумовской, или шедевральные выражения типа «Прошедшее поколение незримо протягивает к нам свои руки…»

Как возненавидеть родной язык

Столь же странным мне кажется авторство школьных учебников некоторых других кандидатов и докторов педнаук. Например, таких как В. В. Львов, который создал совместно с другими специалистами учебник с неадекватной для 5 класса фонетической теорией, предлагая малышам, закончившим начальную школу, фонетический разбор на уровне первого курса филологического факультета. Да, авторы указывают, что это «трудные случаи разбора», но вместе с тем они делают их единственно возможными для детей, у которых едва сформировалось представление о звуковом уровне родного языка. Дети не усвоили ещё азов, а им предлагают преодолеть высоты. А в результате — полное непонимание и отторжение того, чему учат на уроках русского языка.

Концентрический принцип издевательств

На логике подачи материала стоит остановиться особо. Возможно, родителям не известно, что бывшее Министерство образования, а теперь просвещения несколько лет назад взяло курс на концентрический принцип подачи знаний. Суть его в том, что сначала детям объясняют всё по верхушкам: от Адама до Потсдама, от обезьяны до Путина, а потом все последующие годы идёт повторение и углубление того, что школьники благополучно забывают или вообще не поняли в силу возрастных особенностей. Но это, судя по всему, не заботит людей, пишущих и утверждающих учебники.

Новый материал также преподаётся изобретательно. Обратимся вновь к моей коллекции, собранной из материалов учебника уже упомянутой Быстровой. В учебнике русского языка 5 класса на странице 52 (запомним!) автор вознамерилась познакомить детей с новыми терминами, свалив всё в кучу. Куча выглядит так: «Эпитет, метафора, олицетворение — это слова, которые имеют переносное значение. С ними вы подробно ознакомитесь в разделе «Лексика» (стр. 255!). Зачем ученику давать новые понятия, не объясняя их, а отсылая в самый конец учебника? Так выглядит не принцип подачи знаний, а изощрённое издевательство. Другое слово также не подберёшь к таким методическим «находкам», используемым, например, когда идёт изучение глагола, затем материал прерывается параграфами о стилях речи, а затем — вновь возвращение к глаголу. И такие скачки в течение всех пяти лет, до девятого класса. Думаю, господа, пишущие учебники, хорошо понимают, что знания человеком усваиваются последовательно и при наличии логики.

Понимать мозгом

Исследования мозга показали, что каждое слово в мозге имеет «паттерн», то есть как бы участок, и эти участки группируются между собой на основе логики, ассоциативных связей. Что же происходит, когда эта логика намеренно нарушается? Ничего не усваивается: смотрим в книгу — видим фигу. В итоге мы имеем детей, которые плохо запоминают информацию, не могут пересказать короткий текст, а длинные им даже прочитать бывает проблематично.

Недавно один мой знакомый одиннадцатиклассник сказал мне, что не может слушать музыку и смотреть фильмы 1980–1990-х только потому, что «там много слов, которые нужно понимать мозгом». А это самое главное и страшное — когда люди не понимают смысла написанного на родном языке. Это означает, что мы идём к полностью неадекватной коммуникации, без которой не может существовать никакое нормальное общество. И это уже ощущается в общении, когда, бывает, задаёшь человеку один вопрос, а он говорит о чём-то совершенно другом. Всё равно что спросить «сколько будет дважды два?», а получить в ответ «перчатка и ботинок».

Меж тем в Федеральном образовательном стандарте прописано, что «ученик должен уметь: 6) определять понятия, создавать обобщения… устанавливать причинно-следственные связи, строить логическое рассуждение, умозаключение… делать выводы… 9) …формулировать, аргументировать… 10) осознанно использовать речевые средства… для выражения своих чувств, мыслей и потребностей… владеть устной и письменной речью, монологической контекстной речью…». Тому ли учат в школе и на это ли направлены все учебные комплексы? Вопрос из разряда риторических.

Жертвы ЕГЭ

Ситуация ещё усугубляется тем, что дети в последних трёх классах вообще не читают художественную литературу — потому что учатся вставлять буквы и цифры в тесты ЕГЭ, на другое времени попросту нет. Сочинение, введённое в 11-м классе в качестве допуска к ЕГЭ якобы для того, чтобы ученики начали наконец-то читать, — будем честны — не что иное, как фиговый листок, прикрывающий обман, к которому приучают детей и который имеет масштаб общегосударственный. Заранее даются направления, в рамках которых будет сформулированы темы экзаменационных сочинений. И дети, и педагоги просто строчат шпаргалки с аргументами — анализами художественных произведений, в которых встречается заявленная проблематика. А в час экзамена они будут извлечены учениками из памяти или укромных мест одежды.

Языковая подмена

Не хочется быть ретроградом, потому что жизнь не стоит на месте. Но здесь впору вспомнить известную пословицу: «я не против реформы — я её боюсь». Не так давно экс-министр просвещения Ольга Васильева заявила, что английский язык должен стать обязательным экзаменом в рамках ЕГЭ, так как это язык общения. Вопрос: в какой стране живёт министр, если языком общения она считает английский? Правда, потом бывшая глава Минпросвещения поправилась, сказав, что английский — язык международного общения. К слову, русский язык имеет тот же статус. И наш язык не менее коммуникативно мощный.

А вообще, если заметили, интонационные конструкции английского уже сильно повлияли на русскую речь. Особенно заметны эти взлёты интонации в конце предложений в речи совсем молодых людей и представителей СМИ. Я и у себя ловлю их, а потом поправляюсь, зная, что слышать такую «прыгающую» фразу неприятно, что воспринимается она больше как вопросительная, потому что в русском языке интонация должна понижаться в конце предложения, а не взлетать к потолку.

Язык национального мышления

Нет, мы не ретрограды и считаем, что любой язык полезно изучать, в том числе и распространённый английский. Но только когда на должном уровне изучается родной. И всё вышесказанное — не художественное преувеличение, а ситуация, в которую нас вводят — случайно или намеренно — начиная с младых ногтей. Ведь язык — это очень серьёзно.

Говорят, если хочешь уничтожить народ — уничтожь его язык. Никто не станет отрицать, все чувствуют на собственном опыте, что язык — не что иное, как национальное мышление. За любым словом, как уже было сказано, стоит образ. И, убивая школьный курс русского языка, мы убиваем и лингвистическую культуру, и культуру как таковую, и знание. А главное — всё это ведёт к деградации русских как народа, потому что убивается сама русскость. А этого допустить нельзя. В следующем году, правда, Министерство просвещения обещало унифицировать школьную программу, выпустить единую линейку учебников, тщательно отбирая пригодных авторов. Что ж, отличное решение. Остаётся только дождаться его адекватной реализации.

Текст: Светлана Кушакова
Фото: Сергей Паршин