***
Словно рыба, сердечная мышца
Застучала в ребро плавником.
Я в февральскую улицу вышел,
Синевы зачерпнул башмаком.

Ледяное и тонкое утро,
Сквозь которое видно весну.
Ветер сети ветвей перепутал
И хвостом по рассвету плеснул.

И от страшной, неслыханной жажды
Ожидания нового дня
Обнажились иссохшие жабры,
Из-под сонных артерий садня.

Видно, будут ловцы человечьи
Нас обратно в рыбьё обращать.
Всех увечных, калечных, конечных, —
Нас устали просить и прощать.

И слова, словно рыбы, затихли.
Но я видел сегодня во сне:
На заре Ты, незримый и тихий,
Ловишь, Господи, рыбу во мне.

СТАРЫЕ ДВОРЫ

У лохматого сонного тополя
Голова запрокинута ввысь.
Здесь гулял ты в сандаликах стоптанных,
Тут бетонные кони паслись.

Ты узнаешь дворы обветшалые,
И они тебя помнят пока.
Только яблоки стали шершавыми
У коней на покатых боках.

За песками далёкой песочницы
Спят жирафы из радужных труб.
Совершает с отчаянной точностью
Молчаливая память свой труд.

Где ржавеет железное кружево
Вечно жаждущих неба ракет,
Ты убит деревянным оружием.
Сколько зим, столько лет, больше нет!..

Сдержишь слёзы. Негоже. Не маленький.
Но качели заплачут с тоски.
Их встревоженный стонущий маятник
Будет время рубить на куски.

Все соседские бабушки — умерли.
Ну, а мы, может быть, не умрём.
Скрип качелей сквозь тусклые сумерки
Одиноким летит журавлём.

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Так в пепел истлевают лавры.
Домой однажды возвратимся.
Всё будет нам: камыш, и август,
И дальний плач болотной птицы,

Очаг да горькая краюха,
Звезды пастушьей костровище
Над пепелищем и разрухой,
И крови зов, и губы в вишнях,

Пейзажа скудная палитра,
Переплетенья сонных улиц,
Ночная матери молитва
О тех, которые вернулись.

Чтоб дал нам Бог и клёв на плёсах,
И сок берёзовый в апреле,
И жён — бессонных и бесслёзных,
Глядящих кротко в колыбели.

Дай Бог нам здесь родиться снова —
Среди корней, земли и неба,
Сквозь горечь почвы солонцовой
Врастая в степи диким хлебом.

Мы уходили за мирами,
Чтоб вновь прийти к седому дому —
Сюда, где время замирает
Простою рифмой на ладони.

Умыться пеплом и молвою
И начинаться в новых главах,
Счастливой скорбною главою
Уже не утопая в лаврах.

НА РОДИНЕ ПРЕДКОВ

От вас остались только метрики,
Потрёпанные хмурым временем,
Да в поле — тополей отметины
Над вымершей большой деревнею.

Шли с севера, от моря древнего,
В Сибирь. Рубили избы новые.
Каков ты был, Прокоп Андреевич,
С женой — Матроной Спиридоновой?

От вас остались только записи —
Перо неверное, припрыжкою.
Да запахов полынных заповедь,
Да мы — навек при вас мальчишками.

Сквозь время — память: струйкой тонкою,
Заросшею чернильной речкою.
В помяннике, перед иконкою,
Дрожащим огоньком над свечкою —

Вы будто насовсем не умерли,
Забвением не заклеймённые.
И шепчутся сирени в сумерках,
Вас поминая поимённо.

об авторе

Рухлов Александр Владимирович
Возраст: 33 года
Россия, город Курган
ГАОУ ДПО ИРОСТ, заведующий кафедрой гуманитарного образования и языковой подготовки
Рухлов Александр Владимирович родился в г. Кургане в 1988 г. Выпускник гимназии № 31 города Кургана и филологического факультета Курганского государственного университета. Кандидат филологических наук, диссертация посвящена целостному анализу художественного мира поэта Леонида Губанова, защита состоялась в 2014 году.
С 2007 года публикуется в местных периодических изданиях, двумя годами ранее начинает посещать занятия литературной студии Виктора Фёдоровича Потанина при кафедре истории литературы и фольклора КГУ. Первый сборник стихов — «Мосты времени», 2010 год. В 2017 году в Санкт-Петербурге отдельным иллюстрированным изданием вышла в свет уличная поэма «Шпана». Член Союза писателей России.