Очередной выпуск рубрики «Липецк советский» — о том, как наш город жил и развивался при Советской власти. Эти рассказы основаны на архивных материалах, исторических документах, воспоминаниях современников. Для кого-то СССР — просто государство, о котором говорили на уроках истории. А для кого-то — особая страна, где прошли лучшие годы жизни. С бесплатным жильём и доступной медициной, с натуральными продуктами, с лучшим в мире образованием, с уважением к людям труда. Это не просто ностальгия по минувшему. Попытка ещё раз осмыслить плюсы и минусы той эпохи и, возможно, вынести уроки. Сегодня — рассказ о том, как в 20–30 годы жилось липецким верующим.

В предыдущих материалах рубрики:

Как депутаты первого горсовета проводили нэп и боролись с туберкулёзом
Индустриализация, открытие театра и уплотнение — 1920-е в Липецке

Исповедовать, не нарушая порядка

Выражение «Религия — опиум для народа» впервые употребил в 1843 году Карл Маркс в работе «К критике гегелевской философии права». Ленин использовал этот афоризм в статьях «Социализм и религия» и «Об отношении рабочей партии к религии». После Октябрьской революции одной из главных задач партия победившего пролетариата поставила «освободить трудящихся от духовного гнёта религии». Один из первых декретов Советской власти, принятый в 1918 году, называется «О свободе совести, церковных и религиозных обществах». Этим декретом церковь отделили от государства. И хотя формально провозгласили право каждого гражданина «исповедовать любую религию или не исповедовать никакой», тут же уточнили: «Свободное исполнение религиозных обрядов обеспечивается постольку, поскольку они не нарушают общественного порядка». Как же чувствовали себя в 20–30 годы граждане недавно самой православной страны в мире? Ведь вера в людях жила. Люди привыкли ходить в церковь, исповедоваться и причащаться.

Дело на 131 листе

В архивном управлении администрации Липецка я листаю «дела постоянного хранения» — протоколы собраний прихожан, метрические книги, списки верующих, сведения о служителях культа. Тут же — описи имущества: Покровской церкви, Успенской кладбищенской церкви, документы о закрытии Вознесенской, Соборной и Троицкой церквей, переписка с Воронежским облисполкомом о закрытии Евдокиевской кладбищенской церкви. Как пример того, что пришлось пережить в те годы липецким храмам, их служителям и прихожанам, мы возьмём историю Христорождественского собора. Главного собора Липецка, которому волей судьбы — или Божьим промыслом — удалось пережить атеистическое лихолетье.

Пожелтевшая картонная папка, вверху аккуратным почерком фиолетовыми чернилами: «Исполнительный комитет Липецкого городского Совета РККД. Дело № 1. Материалы Соборной церкви г. Липецка (протоколы собраний прихожан, описи имущества, сведения о постройке собора. Начато 30 октября 1918, окончено 2 апреля 1950. На 131 листе».

За идейную агитацию против революции

Настоятелями главного храма Липецка всегда были самые уважаемые и заслуженные священники — протоиереи Андрей Калугин, Иоанн Несмелов, Косьма Чугунов, Иоанн Серебряков. Неменьшим почётом пользовался и последний настоятель собора — протоиерей Александр Васильевич Суворов. На его долю выпало тяжелое бремя настоятельства в грозовые послереволюционные годы. Он родился в 1858 году, к моменту Октябрьской революции ему было 59, то есть его жизненные принципы были сформированы и глубоки. Он пользовался заслуженным уважением епархиального начальства и прихожан. У него были не только высокие церковные награды: набедренник, скуфья, камилавка, наперсный крест, но и светские: ордена святой Анны II и III степени и орден святого Владимира. О его духовном авторитете говорят и то, что его избирали участником Всероссийского съезда клириков и мирян в Москве в 1915 году и Всероссийского Поместного собора в 1917-м.

Вот анкета «на служителя культа при Соборной церкви Суворова Александра Васильевича», датированная 1930 годом: «Исполнение культовых обязанностей — до 1917 года по назначению, а с 14 мая 1917 — по выбору. До 600 рублей в год получает добровольных пожертвований от верующих. Район деятельности — город Липецк. Адрес: Липецк, улица Плеханова, дом Лаврентьевой № 14».

Протоиерей Александр Суворов активно противостоял обновленчеству (раскольническому движению в РПЦ в 1922–40 годах, возникшему при участии Советской власти и направленному на отстранение от церковного управления патриарха Московского и всея Руси Тихона. В 1920-е годы более половины российских приходов были в подчинении обновленческих структур. — Прим. ред.). Его не раз арестовывали. Когда в очередной раз заключили под арест, 26 мая 1925 года, обновленцы предприняли попытку захватить Христорождественский собор. Прихожане её отбили. Несмотря на отсутствие во время стычки, сразу после выхода из заключения отец Александр был арестован вновь — «за идейную агитацию против революции, за воспитание толпы в этом направлении». Умер Александр Васильевич в 1931 году, к счастью, своей смертью. Похоронен на Евдокиевском кладбище Липецка.

Дискос серебряный, звездица вызолоченная

Документ от 30 октября 1918 года — о приёме группой верующих на хранение имущества собора: «Подлинный сей договор хранится в делах Совета рабочих и крестьянских депутатов, копия выдаётся группе граждан, подписавшихся под ним и получивших по описи в пользование богослужебные здания и находящиеся в них предметы, предназначенные для религиозных целей». Подписи под документом: «Дианов Алексей Михайлович, Одноличка, дом 1, Головская Анна Дмитриевна, Кузнецкая, дом 2, Ефимов Михаил Иванович, Липовская, дом 2, Дорин Дмитрий Алексеевич, Набережная, дом 3, Политов Дмитрий Иванович, Сенная, дом 25, Замошников Иван Никитич, Базарная, дом 35».

А вот и сама опись имущества собора. Для верующих все эти предметы несли прежде всего духовный смысл, с их помощью совершались Божественные литургии и другие службы. Для воинствующих материалистов была важна лишь материальная сторона — стоимость золотых и серебряных церковных принадлежностей. «Дарохранительницы серебряные вызолоченные 5 (изъято, акт от 16 марта 1922), кресты напрестольные серебряные вызолоченные 2 (изъято) Святые Евангелия — отделаны серебром 2, латунью 2, бархатные 5, дискосы серебряные вызолоченные 7 (изъято), священные блюда серебряные вызолоченные 12 (изъято), звездица серебряная вызолоченная 7 (изъято)»…

— В 1922 году, в соответствии с секретным протоколом от 23 февраля, в храмах Липецка проводили проверку и инвентаризацию церковного имущества, — рассказывает начальник госдирекции по охране культурного наследия региона Андрей Найдёнов. — Главной целью было провести учёт принадлежащей храмам утвари из серебра и золота. Сразу после этого под красивым и благородным предлогом помощи голодающим началось изъятие церковных ценностей.

Неполное изъятие как нерадение

8 марта 1922 года вышло постановление ВЦИК за подписью председателя Михаила Калинина: «спешно мобилизовать все ресурсы страны, могущие послужить средством борьбы с голодом в Поволжье». Предписывалось «изъять из церковных имуществ все драгоценные предметы». «Из посуды оставлять потребное для богослужения количество, за исключением золотых, кои изымлются во всяком случае. Золотые с бриллиантами как общее правило подлежат изъятию».

Липецкий уисполком принял решение «приступить к изъятию в первую очередь в Липецке, начать с собора как более богатого храма». Для изъятия церковной утвари 16 марта специальная комиссия явилась в собор. 200 верующих стали протестовать, называя членов комиссии грабителями и антихристами. Комиссия тщетно попыталась оказать давление на отца Александра Суворова. Тогда в собор ввели красноармейцев, верующих удалили силой. В этот раз был изъят «61 предмет из серебра весом 54 фунта 63 золотника 10 долей на сумму 12 960 000 рублей: дарохранительниц — 3, крестов — 3, сосудов — 6, дискосов — 5, блюд маленьких — 10, звездиц — 5, кадильниц — 2, лампад — 20». 23 марта реквизиция продолжилась. Было изъято «17 серебряных риз икон с 14 бриллиантами. Максимальный вес одной из риз — 20 фунтов 84 золотника. Вес конфискованного серебра составил 6 пудов 14 фунтов 22 золотника на сумму 61 960 000 рублей». Поступать по-иному липецкая власть не могла: из Тамбова пришла телеграмма: «Неполное изъятие будет рассматриваться как нерадение местных органов».

Акт от 24 мая 1922 года: «Я, член комиссии по изъятию церковного имущества товарищ Данковцев, в присутствии священника церкви отца Суворова и членов церковного совета Комарова и Русинова дополнительно изъял из Христорождественской церкви следующие серебряные предметы: 6 больших риз и одну маленькую. Все изъятые вещи взяты в Уфинотдел для точного взвешивания в помощь голодающим».

Звон не запрещать, но колокола снять

В Липецке, как и по всей стране, в это время закрывались храмы. Липецкий уисполком организовал комиссию для закрытия и Христорождественского собора, но не смог найти предлога. В то время службы в соборе велись каждый день, «в будничные дни приходило по 100 человек, в обыкновенные праздники до 1 000, а в высокоторжественные — до 2 500 человек». Комиссия отметила в протоколе, что «подвальное помещение, где находится паровое отопление и водопровод, и помещение под алтарём местами рушится». Можно смело утверждать, что члены комиссии лукавили: своды собора стоят нерушимо до сих пор. Сохранить храм помогло и включение его в 1926 году Тамбовским обществом краеведения в список памятников, подлежащих охране.

В это время Христорождественский собор стал кафедральным, в нём служил первый Липецкий епископ Уар (Шмарин). Все эти годы верующие платили высокую цену за аренду здания. Иногда материальная помощь приходила с неожиданной стороны: по воспоминаниям алтарника Владыки Уара Василия АлленЫх, в 1929 году немцы, обучавшиеся в Липецкой лётной школе и регулярно посещавшие этот храм, по собственному желанию помогли заплатить налоги.

В 1930 году, якобы «на основании волеизъявления рабочих и бедняцко-батрацкой части города запретить колокольный звон», вышло постановление президиума городского Совета от 28 февраля. Оно обязывало снять колокола со всех липецких храмов. Прихожане пожаловались всесоюзному старосте Михаилу Калинину. На пришедший из Москвы по этому поводу запрос Липецкий городской Совет ответил оригинально: «со всех церквей Липецка, за исключением церкви Евдокиевского кладбища, все колокола, не исключая и малых, сняты. В отношении колокольного звона, то таковой не запрещался».

Общежитие — театр — склад — музей

И всё-таки собор закрыли. В ходе предвыборной кампании в горсовет удалось собрать «наказы 6 тысяч избирателей» о закрытии городских церквей. В местной газете «Липецкая коммуна» собрали ещё 4 770 голосов за закрытие Христорождественского собора и Вознесенской церкви. В 1931 году Липецкий горсовет постановил закрыть собор и приспособить здание под жилплощадь для рабочих: «Учитывая наличие жилищного кризиса, в связи с развёртыванием капитального строительства металлургического комбината, реконструкции завода „Свободный сокол“, что повлекло приток в город десятка тысяч рабочих и их семей, а отсутствие жилфонда вредно сказывается не только на бытовых условиях рабочего класса, но на и ходе самого строительства, закрыть собор и Вознесенскую церковь».

31 марта 1932 года в присутствии милиции и агента финотдела с дверей собора без составления акта и описи были сбиты замки и вывезены всё имущество и документы.

Верующие обращались в бюро жалоб Липецкого райисполкома, в прокуратуру и даже во ВЦИК, но все их жалобы остались без ответа.

— Сначала собор хотели приспособить под общежитие для рабочих, но после подсчёта затрат на перестройку решили, что это дорого, объявили об устройстве в соборе театра, — рассказывает Андрей Найдёнов. — Пролетарский театр так и не создали, в соборе устроили склад зерна и овощей. А в трапезной разместился краеведческий музей, находившийся там согласно документам уже 29 января 1933 года. Музей стал как бы обоснованием необходимости свершившегося, так как пустующим собор оставить не могли.

— Сохранилось письмо коммунистов города Усмани во ВЦИК о перегибах местных вла¬стей в отношении к религии от 25 июня 1924 года, — рассказывает член комиссии по канонизации святых Липецкой митрополии Антонина Чеснокова. — Группа усманских коммунистов, «идущих по стопам дорогого Ленина», сообщала о безобразии, творимом с церквями. Они писали, что «рано ещё-де¬лать насилие над православием и открыто выступать на его поругание». Заканчивается письмо такими словами: «Везде должны быть тактика, осторожность и благоразумие, а такое действие более усиливает религиозное чувство и разжигает к нему страсть». «Граждане возмущаются, озлобляются против власти и партии. Особенно сейчас, когда предвидится полный неурожай и даже голод в на¬шем уезде вследствие засухи. У них и без того подавленное тяжёлое настроение от наступающей зимы, а тут на глазах явно терзают ещё их религиозное чувство». Далее в письме содержится просьба к Москве прекратить «безобразие и насилие». Можно представить себе обстановку безумной вакханалии, в которой проходила борьба с религией, если этим были возмущены сами коммунисты и искали управу на самочинников в Москве. Без сомнения, такие же настроения были и в Липецке. Вряд ли тогда кто-то из отчаявшихся людей мог предположить, что через 60 лет и собор, и другие церкви вновь начнут действовать, а епископа Уара канонизируют и причислят к лику святых.

В следующем выпуске рубрики — интересные истории по теме «Липецк авиационный».

Автор благодарит за помощь в подготовке статьи архивное управление администрации Липецка и начальника государственной дирекции по охране культурного наследия Липецкой области Андрея Найдёнова.

Текст: Марина Карасик
Фото: архивное управление администрации Липецка
Голос подкаста: Никита Баренбаум